Санкт Кристина. Доломиты.

Pizascharte. На дальнем плане -- Природный парк Puez-Geisler

Из Санкт-Кристины на подъёмнике Colraiser, далее по указателю Weg N1 в сторону Regensburgerhütte.

Puez-Geisler

Название долины на трёх официальных языках провинции Боцен: итальянском, немецком и ладинском

Langkofel

Cisles Höhenweg

Зимой -- лыжи, летом -- трекинг.

Замок Тростбург

Несколько десятилетий подряд его обихаживала, охраняла, скашивала вокруг траву, водила по замку экскурсии одна единственная женщина -- Тереза. Она нанималась ещё к бывшим владельцам -- графам Волькенштайн. Спустя какое-то время графы продали замок провинции. Тереза из графской ключницы стала служащей департамента по охране памятников культуры. А работа осталась всё та же. Замуж Тереза так и не вышла. "Никто не захотел ко мне сюда наверх", -- рассказывала она. Вот так и прожила всю жизнь в замке. Сама себе и госпожа, и служанка.

Тростбург

Внизу, после туннеля начинается Грёден (Валь Гардена).

Вид на Тростбург из долины Айзак

Деревянная скульптура

В Грёден живут резчики по дереву. Пока религия играла в жизни людей существенную роль, изготовляли преимущественно распятия и фигуры святых. Жителей долины так и называли -- резчики Г-да нашего Иисуса Христа.

Старый ладинский дом

На ближнем к нам плане -- путевой образ, небольшое сооружение для статуи или иконы. Когда по улице идёт похоронная процессия, несущие гроб могут останавливаться только около образа или распятия.

Вид на Волькенштайн (Сельву)

Один из отелей в Санкт Кристине

Сам по себе он мне был не нужен. Нужна была дорога, кусочек которой виден в левом нижнем углу.

Вид с прогулочной, а раньше бывшей железной, дороги

Железную дорогу в Грёден стали строить в 1915 году. Нужна она была, чтобы завозить пушки и снаряды на фронт в Доломитах. Для строительства использовали русских военнопленных.

"Путь поезда"--так теперь называется прогулочная, бывшая железная, дорога между Санкт Ульрихом, Санкт Кристиной и Волькенштайном

Использование пленных на военных работах в прифронтовой зоне запрещалось международным правом. Однако по официальным и неофициальным каналам в Россию приходила информация об использовании труда пленных россиян на линии фронта. Эти сведения можно было почерпнуть и из писем самих российских военнопленных: «…Местность совсем незнакомая. Гористая. Многие поэтому плохо видят и страдают от одышки. Воздух чище. Но холоднее. У новых конвоиров ничего не спросишь. Рубим лес, убираем камни, роем траншеи. Спим здесь же в землянках на подстилках из еловых веток. Кормят скудно, хуже, чем в лагере. Только чтоб с голоду не померли. Так что утром не хватает сил встать….».

Смотришь на идиллические виды и не веришь, что здесь страдали и умирали тысячи солдат

Жителей Грёдена удивила религиозность российских военнопленных, особенно после утверждений пропаганды о варварской и азиатской сущности России. Особенно им импонировало то, что когда колонны пленных проходили мимо католических церквей, солдаты снимали головные уборы и начинали усердно креститься. Со временем русских перестали бояться, им сочувствовали. Если было чем поделиться, женщины спокойно отправляли к ним с гостинцами своих детей. А те были рады таким поручениям: пленные скучали ужасно по своим семьям, по своим детям. Каждый подарочек, каждый кусочек из детских рук был для них счастьем, за которое они горячо благодарили. Конечно, все эти кусочки были каплей в море и никого от голода не спасали. Может, немного утешало, что в них несмотря на грязь, вшей и отрепье видели людей? С детьми старались хоть пару минут, хоть украткой, но поговорить и поиграть. Спустя много лет, многие из ладин могли еще что-то сказать по-русски. Например, один из бывших ладинских мальчишек рассказывал как пленные пытались объяснить, что у них есть дети. Они указывали жестом на себя, потом на детей, а потом ладонью от земли показывали какого приблизительно роста их дети: "такой", "такой", "такой"... "Клеб" и "пассиба", "бох", "работи" ещё долго оставались в словарном запасе ладин.

Памятник российским военнопленным -- строителям железной дороги

Памятник заказал и поставил один из жителей Санкт Кристины, Луис Шенк. В комментариях к первым фотографиям с красивыми видами я написала, что в Санкт Кристине есть подъёмник, Col Raiser. Этот подъемник был построен под руководством Луиса Шенка.

Памятник русским военнопленным

31 км грёдненской железной дороги, в том числе 9 туннелей, протяженностью 1002 м, 40 мостов и виадуков из дерева были запущены в эксплуатацию 6 февраля 1916 года. Часть выживших военнопленных была оставлена в Грёден для каменнотесных работ и строительства опор мостов и виадуков из камня. Остальных погнали дальше на строительство подъемников, на затаскивание орудий тяжелой артеллерии на стратегические высоты в Доломитах, на строительство дзотов, на расчистку троп, в Ауэр на строительство Фляймшталь-железной дороги.